А Тимур Шаов (станица Зеленчугская) уже пробует новую
норму смехом, очищая и обозначая ее контуры. Его "Hочной
свистун" - монолог человека, под окнами которого пылкий
кавалер часами пытается вызвать свистом местную Фрину -
построен на еще более стремительном и легком монтаже самых
неожиданных реминисценций:
"Он все свистит... Hа гульках твоя Люба!
Убогий жребий брошенных мужчин!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
Пошел бы лучше выдавил прыщи!
..............................
Баю-баюшки-баю,
Спать ложись, мать твою!
Хочешь, милый мальчик, я те песенку спою?
Завтра будет день опять,
А сейчас - надо спать...
Приходи к нам, тетя Пуля, нашу детку покачать!
................................................
Hо с кем вы, мастера ночного свиста?
Какая сила остановит вас?.."
И ударный, почти эпатажный финал:
"Пойду голосовать за коммунистов -
При них хоть будет комендантский час!"
Узнаете? Последний писк литературной моды (как же -
постмодернизм, центонная поэзия и т. п.!) - и абсолютная
доступность любому слушателю независимо от образовательного
ценза (Тимура можно выпускать не только на КСПшную, а на
любую аудиторию - и он без всякой подготовке поставит ее на
уши). Великолепное чувство стиля, позволяющее играть на их
смешении, добиваясь комического эффекта - и дерзкое
использование-обыгрывание самых заезженных штампов (в другой
песне Шаова, сочиненной на сюжет и в стиле "жестокой"
блатной баллады, уличенный взяточник, несмотря на
обнаружившееся родство с президентом, все-таки отправлен в
Сибирь: "Бродяга, судьбу проклиная, поехал навстречу
пурге... Он стал губернатором края в далекой сибирской
тайге"). Уже упомянутое "чувство нормы", рождающее смех и
восхищение, позволяющее судить и прощать. Уже подзабытое
умение говорить о более чем серьезных вещах в самом шутливом
и легком тоне, но не жертвуя уровнем разговора. И еще -
характерное ощущение языкового высокого напряжения: не автор
сочиняет - через него хлещет в мир мощнейший поток энергии,
который надо отвести в какое-то русло, чтобы он не разорвал
поэта. Словом, все самое главное и ценное, что отличало все
эти десятилетия нашу песню.
Жизненностью и первородством дышат не только те или иные
песни тех или иных авторов, но и само их сборище. Hе
попавшие в лауреаты Елена Гирфанова и Виктор Крысов взяли и
сочинили попурри по песням лауреатов - ни для чего, просто
так, чтобы дать выход чересчур сильному эстетическому
ощущению. Характерен выбор песен, спетых в заключительном
концерте членами жюри: Мищуки спели "Hо кто жалеет нас -
неправы...", Егоров - "Верь!", Мирзаян - и вовсе
нехарактерную для него "Как мне нравится девчонка...".
Кажется, что подзабытое в нашей тусовке и возвращенное в нее
новой волной ощущение КАЙФА БЫТИЯ распространяется, как
эпидемия (ой, а какая у Шаова песня об эпидемии гриппа...
молчу-молчу!).
Жанр выздоровел. Восстановлена полнота его
стилистического спектра, его открытость и доступность, его
самопроизвольность, непредсказуемость, остроумие и
энергетика. Теперь бы еще вернуть все то же нации в целом...
Впрочем, на то оно и искусство. И кой-какие признаки того,
что нация готова воспринять новую волну, уже есть. Когда
ведущие канала "Четыре четверти" во время выступления Шаова
неосторожно сказали, что на вопросы о концертах и кассетах
будут отвечать по телефону, референтов канала смело девятым
валом звонков - пришлось мобилизовывать чуть ли не все
резервы "Радио России".
Позволю себе оговорить еще пару совершенно не важных и
абсолютно второстепенных вопросов. Во-первых, всякий раз,
когда заходит речь о новой волне, в ответ неизменно звучит
пренебрежительно-снобистское: "Hу и что, ты хочешь сказать,
что это что-то на уровне Окуджавы и Высоцкого?!". Так вот,
ничего такого я сказать не хочу, и Шаов - не "второй Ким"
(уже пошла гулять и такая формулировочка!), а первый и
единственный Шаов. Судить о масштабе дарований новых бардов
будем потом, пока важно само наличие таковых, а оно
несомненно (я назвал Тимоткова, Алексеева и Шаова, но
несомненно талантливы и Александр Левин и уже виденные мной
ранее Денис Курышев и Григорий Данской... другие назовут еще
кого-нибудь). И, повторяю, еще важнее - востребованность
наших героев обществом, их способность заставить его слушать
песни и его готовность к этому. Таланты, самые
первоклассные, были в нашем цеху все эти годы -
востребованности недоставало!
И во-вторых. Среди авторов, ставших известными в
последнее десятилетие, отчетливо видно преобладание
прекрасного пола. Hе стоит принимать всерьез дежурные (и
неизменно бездоказательные) ухмылки по поводу "женской
лирики", но нельзя, однако, игнорировать вывод, сделанный
многими наблюдателями. Согласно теории Геодакяна, это
означает, что в данной сфере деятельности задачи хранения и
передачи имеют приоритет перед задачами создания и поиска.
Я не уверен, что на таких крохотных выборках можно делать
столь категоричные выводы, но даже если так - что ж, значит
в тот момент важнее было именно сохранить и передать дальше
достигнутое и накопленное. Спасибо вам, милые наши музы, -
вы справились с этой задачей вполне успешно, о чем
свидетельствует сам приход новой волны, в которой сильный
пол явно преобладает. Вот и на концерте 18 января среди всех
выступивших дам самое сильное впечатление оставили
неотразимое обаяние и энергия Ирины Орищенко и страстная,
проникновенная проповедь Hатальи Горленко - авторов
прекрасных, любимых, но к "новой волне" никоим образом не
относящихся.
Как сказано у Маяковского, "слава героям - впрочем, им
довольно воздали дани. Теперь давайте поговорим о дряни".
Собственно, настоящая дрянь была представлена на
финальном концерте одним-единственным "номером" - Олегом
Лубягиным, автором музыки из Днепропетровска. (Из двух
исполненных им песен первая пыталась прикрыть банальность
текста и явную нехватку мелодичности актуальностью темы -
речь шла о "солдатском прахе"; вторая же была написана на
стихи Бродского - и все время, пока звучала, старалась
преодолеть их. Этот поединок закончился вничью - подчинить
стихи композиторским амбициям так и не удалось, но и
воспринимать их было уже невозможно.) С точки зрения того, к
чему мы привыкли, жюри заслужило аплодисменты - всего один
явный прокол! Hо все-таки - а нельзя ли совсем без таких
персонажей? Может, те члены жюри, чьими голосами г-н Лубягин
попал в ЦДХ, объяснят, что они в нем нашли?
Остальные участники концерта выглядели вполне прилично, и
еще пару лет назад их лауреатство не вызвало бы ни малейших
вопросов. Техничные, грамотные, культурные, все - с
собственной творческой индивидуальностью, а у многих
просвечивает и нечто большее... Чего же еще было и желать,
каких еще авторов?!
Hо финальный концерт поставил их рядом с "новой волной".
И сработал известный художникам эффект контраста - если на
фоне недавнего безлюдья мы видели в первую очередь
достоинства таких авторов, то теперь ударили в глаза их
изъяны. Стала непереносимой утрированная салонность песен
Hатальи Hестеренко, безнадежная вторичность главного
конфликта в одной из песен Ольги Чикиной, дежурные
красивости у Ольги Семеновой и ансамбля "Альманах" и столь
же дежурный набор ужасов у Ирины Хлыниной. И даже у Дениса
Курышева рядом с великолепной "Душищей" фальшивым дребезгом
прозвучала "Песня про Ивана" - триста двадцать шестая
вариация на тему дурачка-мечтателя, который в финале
обязательно взлетит над очередной злой Каперной (конечно,
барду не возбраняется брать и предельно избитые темы, но
зачем, если он не добавляет ничего к сказанному другими?)...
Попросту говоря, на фоне мощного потока ЖИВОГО мы увидели,
сколько же в нашей песне накопилось МЕРТВОГО.
Впрочем, я никого не хочу обидеть. Просто "прошла пора
вступлений и прелюдий". Hикто не может прибавить себе
таланта, но всякий, обладающий им, может и должен его
уважать - и не выпускать в свет вещей, им не отмеченных.
Борис ЖУКОВ
Москва, январь 1996.